ЛЕДОХОД НА НЕВЕ

Апрельской порой, когда грезит листвой
Любой корешок завалящий,

Стою на Дворцовом мосту над Невой,
Окутанный мглой моросящей.

Мосты Ленинграда - застывший хорал,
И каждый из них - знаменитый.
…Но чу! На Исаакие луч заиграл,
Как будто рожок перед битвой.

Звезду уронив, задрожал небосвод
И, прячась за финским туманом,
Онежский и ладожский тронулся лёд
Тяжёлым свинцовым тараном.

Как будто стеклянная шушера вся
На город в истёкшие сроки
Находит, мечами звеня и тряся,
Грозя взять за зиму оброки.

Во всю закипел у мостов тарарам,
Идёт под пролётом высоким
Бой, будто из тысячи рам
Звенящие сыпятся стёкла.

Печёра с Онегой шлют в битву полки,
Заторы торя и плотины,
Но бьют на куски мостовые быки
На приступ идущие льдины.

Зима продолжает свой бой до конца
И, видно, по этой причине
Наядой зелёной отплыв от дворца,
Смеётся весна на стремнине.

Нева, разъярясь, весь хрусталь поутру
В пучину швыряет с порога,
А чайки и утки, как гости в пиру,
Кричат, очумев от восторга.

…А после сражения, тише травы,
Спокойнее Летнего сада
Плывёт за мостами излукой Невы
Разбитая в клочья армада.

Стою и любуюсь мерцанием волн,
Как в детстве сияющей ёлкой.
А солнце, коснувшись Ростральных колонн,
Играет победную "зорьку".

ЭРМИТАЖНАЯ РЕЛИКВИЯ

В ум не лезут ни гимны, ни здравицы,
И хожу я весь день сам не свой.
Я о ней, экскурсантше-блокаднице
Вспоминаю, приехав домой.
Там, где золотом залы облеплены,
Где резной потолок и паркет,
В эрмитажном великолепии
Прослужила она много лет,
С юных лет, ежедневно, без устали,
Проводила с зари до зари,
Для крестьян и рабочих экскурсии,
В тех покоях, где жили цари.
Со страной и мужала, и маялась
И несла свой назначенный груз, -
Незаметно, с годами состарилась
В лучшем храме высоких искусств.
Примостившись на кресле обшарпанном,
Охраняя дворцовую тишь,
Нынче дремлет под чинное шарканье
В уголке, словно белая мышь.
В тронном зале, а может быть - в греческом,
Куда вы заглянули на миг,
Огонёк доброты человеческой
Теплет возле красот мировых.
Ненавистную нечесть железную
Она силы нашла одолеть.
В Ленинграде блокадном, над бездною,
Победила и голод, и смерть.
Перед женщиной этою хилою,
Испытаний хлебнувшей сполна,
Как-то подвиги меркнут Ахилловы,
И Троянская блекнет война.
Вся она, словно мать моя старая,
Так черты её сердцу родны.
На морщинистом лике читаю я
Летописную правду страны.
На неё, и такое случается,
Позабыв свою жвачку жевать,
Иностранщина сытая пялится
Нашу стойкость не в силах понять.
К героизму из книжки привыкли мы,
Но хочу я заметить в конце:
Нет такой несравненной реликвии
Ни в одном заграничном дворце.
Пред её незаметным величеством,
Заслужившем любую звезду,
Эрмитажным паркетом, на цыпочках
Я с поклоном тихонько пройду.


Н А К А Н У Н Е

Ещё не забрезжила дымка весенняя,
Заснежены сад мой и дом.
Февраль, усмиряя метельное пение,
Шуршит лебединым крылом.

В бору и логу всё снега непролазные,
И я объяснить не могу
Откуда же это предчувствие праздника -
В душе, на лыжне, на лугу.

Как будто бы всё, как вчера, одинаково,
Всё также пустынно бело,
С чего же сосульки на елях заплакали -
Растроганно, чисто, светло.

Где сосны связали волшебными спицами
Дорожку из алых лучей,
Уже снегири да овсянки с синицами
Готовят приветствие ей.

Не знаю откуда то таинство чудное,
В таких обитает местах,
Но слышится платье её изумрудное,
Поющий свирелями шаг.

Пускай ещё стужа немного протянется,
С любого пригорка видней:
Всё ближе она - долгожданная странница
С охапкою солнечных дней.

КАКАЯ ТЫ СТАЛА ТЕПЕРЬ?

Какая ты стала теперь?
Гадать у цыганки не стану.
Душа, словно раненый зверь,
Страданий не вылижет рану.

Не стану минувшее звать,
Но тайну открою, как двери, -
Тому, кто сумеет понять
Щемящую горечь потери.

У окон древесная голь
Дрожит за оградой больничной…
Как страшно! Тебе моя боль
Сегодня совсем безразлична.

Напрасно мне в стынь-вечера,
Когда лиходействует вьюга,
Мерещится: будто вчера
Мы жить не могли друг без друга.

Не знаю я, где ты сейчас?
И с кем? И сбылись ли мечтанья?
Но знаю: агатовых глаз
Коснулся дымок увяданья.

Любви уж никто не вернёт.
И я сознаю охладело,
Что сердце - проклёванный плод
Падёт скоро с дерева тела.

Но может средь чёрного дня,
Как юности светлая повесть.
Тебе, позабывшей меня,
Я с тёплой грустинкою вспомнюсь.

* * *

В траве молитвенные звоны,
А там, где стелется лоза,
Льют свет нездешний анемоны,
Как богородицы глаза.

Глаза всевышние всё знают,
А когда птицы не поют,
Проникновенно вопрошают
Про жизнь греховную мою.

Шумят встревожено берёзы,
Печально кланяясь лугам,
И мнится мне: не росы - слёзы
В цветах по прожитым годам.

День, словно ангел белоснежный,
Скользнул за облачный излом,
Смахнув последние надежды
Всеочищающим крылом.

Темнеет небо, крепнет ветер.
Мне вдаль идти тропой крутой.
А я не знаю, что ответить
На взор всевидящий, святой.

Стою обкраденный теперь я,
Кляня одну, сверх всяких мер,
Эпоху злобы и безверья,
Эпоху чучел и химер.
Сомненья, что под ложью крылись,
Открылись истиной простой:
Мы образам не тем молились
И шли дорогою не той.

Как в лето яблоня без цвета,
Как птица певчая без крыл -
Я без звезды и без просвета,
И без руля, и без ветрил.

Вчера, вручив, как подаянье,
Лист в виде медного гроша,
Не принимая покаянья,
Безмолвно осень отошла.

Душа тоскует и нищает,
Так тяжко ей осознавать:
Что мать земная не прощает,
То не простит и Божья мать.

ЧЁРНАЯ БЕРЁЗА

Напротив ельника мохнатого,
Платком покрыта полутьмы,
Стоит берёза, как Ахматова,
Перед воротами тюрьмы.

С такими ж сёстрами-берёзами
И впереди и позади,
А узелок, прожжённый слёзами,
Прижат беспомощно к груди.

Печально шепчется с осиною
В острожной, скорбной череде
О сгибшем муже, милом сыне,
О беспросветности в судьбе.

Сочится речь, как кровью рана,
И болью шепоты полны,
А звёзды - зенками тирана
Безжалостны и холодны.

Всю жизнь она идёт над бездною,
Неисчислим мучений счёт.
Лишь вера в Правду и Поэзию
Ей силы выстоять даёт.

К иконе свечку воска ярого
С одной молитвою несёт,
Чтобы скорей рябого дьявола
С родной земли прибрал Господь.

И не отступит, не раскается
Ни в чём дорогою большой…
Душа её перекликается
С бессмертной пушкинской душой.

* * *

Цветник хранит благоуханно
Очарованье летних дней.
Уже едва венец фонтана
Искрится в сумраке аллей.
Следы листвою завевая,
О многом сердцу говоря,
Зазноба - осень зоревая
Пришла в начале октября.
Она пришла зазноба-осень,
Вся, как любовь, такая ж вся:
Отраду тёплых чувств уносит,
Прохладу с грустью принося.
Но даже грусть благословенна -
Нет ничего в природе зря.
Ведь красота всегда нетленна,
И разлюбить её нельзя.

* * *
Мариночке Склярской

Ночь смугла, как будто все арабы,
Здесь сошлись, оставив поезда.
На пруду кувшинок канделябры,
Над прудом глазастая звезда.

В тростнике и шорохи и звоны
Над зеркальным переливом вод.
Знаю: туч косматых легионы -
Утекут к пруду за горизонт.

Где в лощине ветер отдыхает,
Где цветы пчелиный ждут прилёт,
Всё мне мнится: кто-то окликает,
Да не знаю кто меня зовёт.

О тебе все помыслы и мысли,
Так хочу я вновь тебя обнять!
Но сирень поразбросала кисти,
Образ твой не в силах воссоздать.

Вот опять денёк ушедший вычел
У тебя и свежесть и красу.
Письмена души твоей девичьей
Мне читает горлица в лесу.

На заре, иль это только снится?
Как отрада всей моей судьбе…
Засветилась нежно медуница
Желтой свечкой в память о тебе.

Л А С Т О Ч К А

В белоснежном фартучке,
С чёрной оторочкой
Ловко чистит ласточка
Крылышки-серпочки.

Под родимой кровлею
Слушаю счастливый
Песенку любовную,
Щебет шаловливый.

Прилетит на гнёздышко
С луговой охоты,
Мигом мух и зёрнышко
Скормит желторотым.

Небо ли нахмурится,
Все равно без страха
Неустанно трудится
Хлопотунья-птаха.

Всё в заботах мается
И до ночки звёздной
Со стрижами-братцами
Вьётся над берёзой.

Пусть исчезнет в августе
Быстрая, как ветер, -
От крылатой радости
Веселей на свете.

О С Е Н Ь

Тихо в царстве лесном на полянке.
Даже слышно, как вянет трава.
С позолотою тонкой чеканки
Невесомая кружит листва.
Под орешником ёжик-топтыжка,
Хлопотливо трудясь у норы,
Запасает орехов излишки
Для колючей своей детворы.
Уже солнце слабее лучится,
Но летают до поздней звезды
На терновнике синем - синицы,
На рябинах багряных - дрозды.
А вчера, осенённый рассветом,
Увидал я, взглянув в небеса,
Как отчалило красное лето,
Голубые подняв паруса.

* * *

На мусорке, за лесополосой,
Где радужна водой мазутной яма,
Цветок весны, мерцающий росой,
Расцвёл с зарёй, дыша благоуханно.

Кругом железки ржавые да хлам,
Как после боя, посреди воронок,
А он звенит, мальчишески упрям,
И вторит ему в небе жаворонок.

Вставало солнце. Луг во всю блистал.
И от цветенья сад соседний гнулся.
Прохожий хмурый долго здесь стоял,
Но не сорвал, а детски улыбнулся.

Потом ушёл, улыбку не тая,
Согретый волшебством животворящим.
Не так ли ты, поэзия моя,
Приносишь радость людям проходящим?

* * *

Овсянка с гнёздышка-кармашка
Свистит жемчужно впереди.
Про мёд шмелёк-очаровашка
Хмельным баском в цветах гудит.

Ветла к песочку тянет зыбко
Листвы пунцовые уста.
Вся, словно детская улыбка,
И безмятежна и чиста.

Я в этом мире - стихотворец,
Но, где тиха затона гладь,
Ткёт паучок-водопроходец
Тот стих, что сроду не соткать.

Природе, мыслить не устану,
С глубокой ночи и утра,
Всё что живёт, поёт осанну -
Пускай не громче комара.

Камыш роняет с пик пушинки,
Сухими шпагами звеня.
И сладко чокаясь, кувшинки,
Пьют синь небес за радость дня.

Глаза ошеломляет свежесть,
Когда, взмывая в высоту,
Стриж каждому, на счастье, режет
Хоть по кусочку красоту.

* * *

Сижу на лавочке под вечер,
Нахохлясь, как в бору глухарь.
Зоря накинула на плечи
Краплёный золотом стихарь.

Окрестный лес луна венчает -
Я на неё не нагляжусь.
Журавль колодезный качает,
Как мать дитя, лесную грусть.

И отчего? Никто не знает.
В лиловый март, куда ни кинь,
В лесу под снегом прозревает
Подснежников нежнейших синь.

И лучшее всё может сбыться,
Когда весной, в зелёный срок,
С колючей ёлочкой кружится
Хмельной от счастья ветерок.

А с юга птицы прилетают
И ты с улыбкою почуй,
Как на губах снежинки тают
Сладки, как первый поцелуй.

* * *

Пусть жизнь тяжела, как верига,
Но я о любви говорю.
Так в небо взлетая, фламинго
Под крыльями теплят зарю.

Как юность в рубиновом платье
Прошла ты, сияя весной.

Не нужно тебя рисовать мне-
Твой образ повсюду со мной.

Года, как вино убывают,
А в городе нашей мечты
Весною асфальт пробивают,
Где ты проходила, цветы.

И в очи былому уставясь
Я знаю: грустя и любя,
Тот клён, под которым расстались,
Зелёную помнит тебя.

Ушла ты, тихонечко тая,
Туда, как бессмертная мысль,
Где райские птицы летая,
Нигде не садятся всю жизнь.

И всё ж, как судьбина не била,
Скажу и на самом краю:
Пускай ты меня позабыла -
Тебя я, как прежде люблю.

* * *

Верю в вещее и сущее.
Знаю, сколько ни зови,
Осень - дворничиха злющая
Заметает след любви.

Грусти с радостью не смежиться,
Хоть плыви, а хоть причаль.
Теплотой ко мне не снежится
По тебе зима - печаль.

Но всегда, весеннеликая,
Ты живёшь в моей судьбе.
Тает в небе месяц льдинкою,
Но не в память о тебе.

О тебе звон чудный слушаю,
Словно вешнюю капель.
Ты - оконце в келью душную,
Распахнутое в апрель.

За тебя, где водь спокойная,
Я молюсь, один, как перст,
Там, где ель - церквушка хвойная -
Вознесла зелёный крест.

Ц А Р И ЦА
Дорогой сестрице Ляле и
племяннице Мариночке с любовью

В саду, где солнцем перевиты -
Цветы и травы, и листки,
Шепча пунцовые молитвы,
Раскрыла роза лепестки.

Она цветёт, благоухая,
И словно силится сказать:
"Не может вестницу из рая
Никто достойно описать".

Хожу в томленьи и досаде,
Рву перечёрканный листок,
Зову Хайяма и Саади -
Весь поэтический Восток.

Под небом, ставшим предосенним,
Зову отеческий предел:
"О, помоги, Сергей Есенин,
Её воспеть, как ты умел!".

Пока она, на солнце нежась,
Сродни кувшинки на Оке:
"Займи рязанистую свежесть
Ещё не сказанной строке".

Я открываю, словно сушу,
К которой плыл издалека,
Её рубиновую душу
Запеленатую в шелка.

Чтоб вы восторженней глазели,
Пред ней склоняясь поутру,
Все сладкозвучные газели
Во славу ей переберу.

А может, отойду влюблённый,
Не в силах написать ей од. -
Пусть соловей непревзойдённый
О ней божественно поёт.

Т А Й Н А

В снегах есть безутешное,
Зато, с весною в лад,
Есть в сердце мысль нежнейшая,
Как розы аромат.

Как в детстве грезишь сказками,
Так в юные года,
О суженой, о ласковой
Мечтается всегда.

Весёлую и нежную,
Смиряя боль и грусть,
Ищу, зову с надеждою -
Да всё не дозовусь.

Почти что встретил в пролеске.
Ан глядь! Уж не видна…
Ни ландыши, ни пролиски
Не скажут, где она.

На тайную вечерю я
Крадусь меж тополей,
Услышать в синь вечернюю
Хоть полсловца о ней.

Там, где лощины дымные,
И без луны покос,
Не разгадать и имени
На бересте берёз.

…И тайна не кончается,
Недаром по весне
Зелёный клён качается
Слегка навеселе.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Уже в снегу видны проталинки,
Уже краснея над прудом,
Покрылись бархатцами тальники,
Переливаясь серебром,
Капелей тоненькое пение,
Ручья таящегося звон:
Грядущей радостью цветения
Прозрачный воздух напоён.
В лугу сиреневые краски -
Там спозаранку, дотемна
О хрусталях венецианских
Напрасно слёзы льёт зима.
Не зря пленительно и сладко,
Весну заманивая в сень,
Выводит нежная зарянка:
-Ти-ли тень-тень!
-Ти-ли тень-тень!

У ЛЕСНЫХ ПОЛЯН

Тучи посинели,
Стаяли снега,
Дымно потеплели
Пашни и луга.

Ветер чуть колеблет
Вкрадчивый туман.
Весел птичий щебет
У лесных полян

Я иду, влюблённый,
Песнь в душе тая,
Мир полей зелёных,
Опьянил меня.

Светлых дней упряжка
В радуге дождей.
Разгадай ромашку
Радости моей.

Ф И А Л К А

В зелёной чаще лесопарка,
Весенней свежестью дыша,
Лесная расцвела фиалка,
Благоуханно хороша.

Среди камней замшело-бурых,
Почти с тропинки не видна,
Всю гамму чистую лазури
Лелеет в лепестках она.

В лучах живительных рассвета
Ещё прекрасней и нежней,
И лёгкой музыкою лето
Парит, как бабочка, над ней.

В Е С Е Н Н Е Е

Ветерков потеплевших
Весела кутерьма.
По снегам разомлевшим
Прочь уходит зима.

Не вернутся морозы,
Не повеет метель.
Близки вешние грозы
И зелёный апрель.

Пусть денёк непогожий,
Пусть тягуче грустны
Слякоть и бездорожье
Накануне весны.

Верю: что бы ни сталось
Среди ночи и дня,
Златокосая радость
Ожидает меня.

Ведь цветением лета
Веет в душу мою.
На листке из конверта
Голубое - "Люблю!".

М А Р Т

Отмёл февральский снеговей,
Прибавил день заметнее.
И в чёрной графике ветвей
Провижу многоцветие.

Вчера бесцветна и суха,
Почти насквозь промёрзшая,
Уже затеплилась ольха
Голубизной хорошею.

Уже сквозь вереск и рогоз,
Сосульками увешанный,
С казной иссякшей дед Мороз
Подался в чащу, к лешему.

Как птицы весточки летят.
В корнях - сокодвижение.
А значит: наступает март -
Земли преображение.

И как разлука ни грустна
С коньками да салазками,
Но сердцу так сладка весна,
Как сладко детство сказками.

* * *

Потеплело. Скворцы прилетели.
И зоря так янтарно ясна.
Бродят в белом берёзовом теле
Благодатные соки. Весна!

За деревней и справа, и слева,
Где родимые сердцу поля,
Хлебной радостью близкого сева
Пробуждённая грезит земля.

А вдали, за туманною ранью,
Рассыпает апрель на бегу,
Серебристых ручьёв ликованье
И деревьев восторженный гул.

* * *

В этом белом молчанье берёзовом
Грусть зелёная к сердцу льнёт,
Я, как рыцарь печального образа,
До безумья люблю её.
Мне в апрельский туман раскрываются,
Тихо светятся, как бирюза,
Весны - изумительной странницы
Подснежниковые глаза.
Про неё, с голубого простора,
У окна, где калина цветёт,
В деревянной гармони забора
Переливчато ветер поёт.
Я незримой её коснусь.
Сарафан расписной прошуршит
И закружатся ласточки чувств
Над гнездом золотым души.
В тишине разноцветных лугов,
Чуть озвученных светлым дождём,
Звон малиновый лёгких шагов
Будет сердце аукать моё.
А черёмух невестин цвет
Будет нежно шептать кругом
И, встречая весну, - рассвет
Соловьиный рассыплет гром.

* * *

Заалела зари полоса,
Полился ветровой перезвон
И прозрачно глядят небеса,
На полей изумрудных разгон.

Хорошо улыбаться и цвесть,
Слушать листьев зелёную речь
И подснежников синюю весть
Для своей ясноглазой беречь.

Хорошо после зимних оков
Распахать поле жизни в тиши
И ронять зёрна ласковых слов
В потеплевшую пашню души.

Э С К И З

Заката гаснут полосы -
Свежеет у реки.
Чуть тлеют в гладиолусах
Рубинов огоньки.
Звезда мерцает в лужице.
А с кружевных высот
Пичуга-поджемчужница
То свистнет, то замрёт…

Р О З А

Роза бутон раскрывала,
Чистой росою горя,
Нежно-малиново, ало.
В ней расцветала заря.
Чары рубиновой розы,
Тонкий её аромат.
Льют лепестковые грёзы
В солнцем пронизанный сад.
Сколько б ни прожито жизни,
Веришь, восторженно - нем:
Розовой тайны не вызнать
Всем мировым ЭВМ.
Вот почему над купелью
Низко склонённых ветвей
Славит высокою трелью
Розу земли соловей.

* * *

Ветерок занавески колышет,
Вешней дрёмой окутан сад.
В приоткрытые окна, - вишни
Тонко пахнущий льют аромат.

Занимается день хороший,
Полон мир разноцветных чудес,
Плещет весело в листья-ладоши
От тумана оттаявший лес.

Тишина у озёрной тропинки.
Лишь порой, если рыба плеснёт,
Белоснежные звёзды-кувшинки
Закачаются в зеркале вод.

Хорошо в этот час за околицей,
Веет свежесть лесная в лицо,
Где-то в чаще воркует горлица
На гнезде согревая птенцов.

Где-то иволга чисто и тонко
Напевает под сенью ракит,
А в душе, как рыбацкая донка,
Колокольчиком радость звенит.

* * *

Бочажок осокой выстлан,
Пожелтевшей кое-где.
На просвет пунцовы листья
На лазоревой воде.

Приоткрыв бутон чудесный
Там, где тень, как антрацит,
Для кувшинки, для принцессы,
Нежит жемчуг гиацинт.

По лугу, каурой масти,
Конь гуляет молодой.
Промелькнула, словно счастье,
Краснопёрка под водой.

Серебристо, как наяда,
Донка вкрадчиво поёт,
Что рыбацкая отрада
На приваду не идёт.

Бор к теплу лесной сторожки
Лапы хвойные простёр.
Испечённою картошкой
Пахнет тлеющий костёр.

* * *

Дед латает сеть на брёвнышке,
Греет солнышком бока,
Грациозны, как лебёдушки,
Над заливом облака.

Кот крадётся по завалинке,
И, спикировав с ветвей,

На плетне, на старом валенке,
Озорует воробей.

Васильки в лугах за чащею
И ромашек благодать.
В стадо, медленно пылящее,
Провожает Зорьку мать.

Над мечтательной берёзой,
Над покоем нив и рек
Реактивный, грандиозный,
Чертит след двадцатый век.

* * *

Срезали ль вечерами розы вы?
Когда лаская нежно взгляд,
Так облака волшебно розовы
И неземной красы закат.

Всплывают, сотканы из воздуха,
Подобно чудо-кораблю,
Дыша волнующей черёмухой
Мечты о той, что я люблю.

Невыразимое, неслышное
Очарование храня,
Всегда она невестой- вишнею
В одно касанье от меня.

Не отцветёт она, я верую.
И сквозь года, в любой глуши,
Не позабудется мне первая
Любовь - зелёный май души.

* * *

Ты поглядела на меня,
Лицом сравнима с Мавкою,
Погладив душу-цуценя
Своей улыбкой мягкою.

И стало далеко видней,
Лишь ты прошла, хорошая.
И расточились злыдни дней,
Как тучи перед солнышком.

Знать вечно преклонён поэт
Пред красотой и юностью,

И я, гляжу тебе вослед,-
Гляжу, не налюбуюся.

* * *

Бархатна пашня от плуга,
Чист голубой небосклон.
Жду я хорошего друга
Светлыми мыслями полн.

Листьев зелёную повесть
Трепетный ветер прочтёт.
Ива жестяную проседь
Свесила в зеркало вод.

Прелесть пунцового лета:
Тучи-фрегаты легки.
Синими грёзами Фета
Опьянены васильки.

Тишь благодатная длится.
Мир и покой на земле.
С ветки спорхнула синица
К крохам пушистым в дупле.

Стоит с отрадою вспомнить
Нежной веснянки лицо -
Теплится счастье в ладони,
Как из гнездовья яйцо.

Там, где сирень замечталась
О персиянстве былом -
Молнией ласточка-радость
Водь задевает крылом.

Пчёлы несут чудный взяток
В мёдом пропахший чертог…
Вздох колокольчика сладок,
Словно младенческий вздох.

* * *

Нежен, как подснежник
Ветерок с полей.
Жить ли мне иль не жить
Без любви твоей.

Плачет незаметно
Небо сентября.

Как же жизнь бесцветна
В мире без тебя!

Сохнет чувств криница,
Пропадает пыл.
Ты была синица -
Та, что упустил.

Годы давят темя,
Остужают кровь.
Всё стирает время,
Только не любовь.

Словно солнце в соснах
В сердце до конца
Золотой набросок
Твоего лица.

В ночь, чернее угля,
Тихий свете мой.
Ты да речка Угля
Вешнею порой.

* * *

Потянуло с реки холодком,
Поседели у елей ресницы.
Ловит осень в воде ивняком
Позолоченных листьев плотвицу.

Понахохлились в поле стога,
Сыплет дождик из тучки косматой.
И печально глядит на луга
Из редеющей чащи сохатый.

Над просторами пашен и нив,
Оперением снежным блистая,
Как протяжный осенний мотив
Проплыла лебединая стая.

Первый снег тронет ветви берёз,
Закружится над каждой полянкой.
И украсит волшебник-мороз
Наши окна хрустальной чеканкой.

* * *

В радости, в грусти, в любви,
Знаю, как физики атом,

В плоти людской и крови
Божеский облик впечатан.

Солнца сияющий нимб,
Волны реки беспечальны,
В синем молчании рыб
Бездна серебряной тайны.

Где изумрудные мхи,
Там, где весной ты стояла,
К серьгам янтарным ольхи
Бархатцы льнут краснотала.

Так суждено от Творца -
Вижу у старенькой хаты,
В бедной одёжке скворца
Вспыхнули все бриллианты.

Царственный ландыш лощин
Звенькает росной поднизью,
Сколько в ладонях морщин,
Столько отмеряно жизнью.

А для поэта есть весть,
Чудного чувства предтеча:
Песнь соловья перевесть
На человечье наречье.

* * *

Ёжится клён придорожный
Зябко в рассветную рань.
Тает шагреневой кожей
Листьев осенняя рвань.

Ветер вздыхающий сеет
Эту листву на песок.
В березняке цепенеет
Сладкий, живительный сок.

Скоро во мгле снегопада
Птицы с былинок седых…
Склюнут кровиночки ягод -
Красного лета следы.

* * *

Осенние дали ясны,
В саду пёстрых листьев круженье.
Уносят скворцы до весны
С собою весёлое пенье.
Им радостна ветра игра
И неба бездонного синька.
И машет берёзка с бугра
Им в след золотою косынкой.

Б О Р

Слетает листвы легковесный убор -
Древесная дань золотая.
По-прежнему зелен стоит только бор,
Колючей кольчугой блистая.
И осень обходит его стороной
Об иглы боясь уколоться.
Там весел вершин изумрудный прибой,
Сияет янтарное солнце.
Там кажутся юные ели легки,
Как вальса беспечного звуки,
Но корни у них глубоки и крепки,
Крепки, как крестьянские руки.
Надвинется осень, ненастья полна,
Дожди ледяные нагонит.
А бор только шишек своих семена
На хвойную землю уронит.
В подножии сгинут цветы и трава.
Да кончится иволги пенье,
Но вечно зелёна его голова.
И нет седины в ней осенней.
Шумит величаво на буйных ветрах,
Победно шумит, не стареет.
Недаром рябины оранжевый флаг
В чащобе его пламенеет.

* * *
Серое небо безбрежно.
С севера тучи плывут.
Грезит о лилиях снежных
Сумрачно дремлющий пруд.
Сколько оттенков чудесных
Осень на листья кладёт!
Скоро в сплетеньях древесных
Светлая брага замрёт.
Скоро во мгле снегопада
Птицы с былинок седых
Склюнут кровиночки ягод -
Красного лета следы.

Д В Е Б Е Р Ё З Ы

Росли две стройные берёзы
И жизнь сестёр была светла.
Зимой щадили их морозы,
В ненастье грозы и ветра.
А из-за крохотной речушки,
Где васильковая вода
Считала вещая кукушка
Им безмятежные года.
Потом вовсю цвели ромашки
И тёплой летнею порой
Здесь вечер в голубой рубашке
Встречался с алою зарёй.
И при луне, в сиянье чудном,
Где в мягких травах спят ветра,
О клёне нежно-изумрудном
Шептались сёстры до утра.
Всё было ласково и просто
И первозданно в жизни их.
И можно было ждать потомства
От тех берёзок молодых.
…Но раз пришёл к берёзкам ясным
Детина - чёрная душа,
По старшей топором он хряснул -
Та повалилась не дыша.
Теперь другая засыхает
И горек стал в ней сладкий сок.
Печально листья осыпает она
На сумрачный песок.

ЕСЕНИНСКИЕ МОТИВЫ

ВЕНОК СОНЕТОВ СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ

1

Иду тропинкой из Касимова,
Прекрасны в утреннюю рань
Спас-Клепики, и Константиново,
И в дымке розовой Рязань.
Бор изумрудный до иголочки,
Ока, шуршащая в песок,
Жемчужно-серой перепёлочки
Во ржи медовый голосок.
Как звёзд на небе не исчислится,
Так мне в есенинском краю
О нём светло и чисто мыслится,
Как, может, ангелу в раю.
Ему, средь пашен и полей,
Несу цветы июльских дней.

2

Несу цветы июльских дней,
Где на траве роса блистает,
Пусть ветровой, поющий свей
Следы песочком заметает.
Я знаю, что не заблужусь, -
Дойду лесами к изначалью.
Поэт, вместивший в сердце Русь,
Не затеряется за далью.
Пусть будет долог путь и крут,
Но сколько бы ему ни длиться,
К нему Россией доведут
Его берёзоньки-сестрицы.
Зовёт постигнуть всё красивое
Свет его слова негасимого.

3

Свет его слова негасимого…
Он так пленителен и чист!
Так тьма, огнём зари гонимая,
Уходит прочь - и день лучист.
И говорят с тобою просто,
Освободясь от немоты,
Плуги, коровы, грабли, косы,
Ухваты, кони, хомуты.
Здесь будто сам идёшь, крестьянствуя,
И я гляжу, не нагляжусь,
На всё есенинское царствие,
На всю есенинскую Русь.
И потому он всё родней,
За далью лет нам всё видней.

4

За далью лет нам всё видней,
Как в половодие весеннее
Плывёт за сизой дымкой дней
Ладья Поэзии Есенина.
Он сам, с кудрявой головой,
Минуя шквальные откосы,
И капитан, и рулевой,
А если надо - за матроса.
Направив парус человечности
Туда, где шёл кровавый бой,
От душ людских
до звёздной млечности
Сумел дотронуться рукой.
На грани двухтысячелетия
Он вечно юный и в столетие!

5

Он вечно юный и в столетие!
Поставив прошлому свечу,
Я строчки, полные бессмертия,
Как зачарованный шепчу!
"Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя?
иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне".
Нежна строка его цветущая,
Недаром чудится во мгле:
Ей откликается всё сущее
И всё живое на земле.
И потому его Рязань
Прекрасна в розовую рань.

6

Прекрасна в розовую рань,
И пусть рязанцы не обидятся,
Но, по-есенински, Рязань
Глазам людей приезжих видится:
В старушке видишь его мать,
В походке юноши весеннего
Сквозь годы хочешь увидать
Походку лёгкую Есенина.
В своей любви не одинок,
Я знаю, как сестра-поэзия:
Есенин - русский василёк
Среди берёзового грезива.
Пусть пьют цветы росу
бессмертия
За всех стихов золотоцветие.

7

За всех стихов золотоцветие
Что в этот мир принёс поэт,
Прекрасен, словно ночи летние,
Строк несказанных дивный свет.
Далёк от мистики готической
Или чудес заморских стран,
Он первозданностью языческой
Пролился в души россиян.
Взрастил стихов златое дерево,
Восславил на века село,
И каждому весной повеяло,
Любовью сладкой обожгло.
Пусть время отобрало дань -
Гордись Есениным, Рязань!

8

Гордись Есениным, Рязань!
Сердечней нет поэта в мире,
Езжай хоть в Томск, хоть в Обоянь,
Ищи в Нью-Йорке иль в Каире -
Везде найдёшь один ответ
(И вы за это не взыщите):
Поэты - есть! Такого ж - нет!
И понапрасну не ищите!
Чтобы, воспев и водь, и сушу,
И не смиряя свой полёт,
Мог потрясти людскую душу,
Так много видя наперёд,
Всю жизнь, с отвагою бойца,
Сражаясь с тьмою до конца.

9

Сражаясь с тьмою до конца,
До стен декабрьских "Англетера",
Звал к милосердию сердца,
И в том была Поэта вера.
Строкой прочувственной горя,
Нёс доброту в людские сени.
"Мои стихи…В них кровь моя!" -
Так говорил Сергей Есенин.
Он видел даже и на дне,
За мишурою краснофлажной:
Россия в буре и огне,
И перед плахою - крестьянство.
Но не кляня ни капли доли,
Любил он Родину до боли.

10

Любил он Родину до боли,
Как ладанку, у сердца нёс
Её заботы и юдоли,
И песнь тележную колёс.
Кормя горбушкой жеребёнка
И добротой смиряя грусть,
Любил он Пушкина и Блока,
Всего ж сильней любил он Русь.
В заветном уголке хранима,
Как жизнь, которая одна
И только с матерью сравнима,
Была Есенину она.
И ту любовь он нёс в сердца,
Уйдя от отчего крыльца.

11

Уйдя от отчего крыльца
В ещё неведомые дали,
Земли рязанской деревца
"Счастливый путь, Сергей!"-
шептали.
Сельчане, нивы да изба,
Он вашу сущность миру высказал.
Недаром тронулась звезда
За ним на небе константиновском.
Блок, Городецкий, Гиппиус,
И Клюев, и другие встретятся.
Пока ж в пути стихи про Русь
В платочке материнском светятся.
Живя с селом в единой доле,
Он помнил дом родной и поле.

12

Он помнил дом родной и поле,
Отца и мать, своих сестёр.
Любил в сиреневом раздолье,
Зари рубиновый костёр
И под любой чужою крышей
Сумел в размашистых стихах
Нам рассказать, как в душу дышат
Коровья грусть и радость птах.
Когда ж, в объятьях жизни жесткой,
Глушил вином печаль-тоску
Ему рязанская берёзка
Несла целебную строку.
И исцеляла, как сестра,
У милосердия моста.

13

У милосердия моста
Он отдавал все чувства лире.
А жизнь, как финский нож, остра
Во вздыбленном
Коммуной мире.
Земля войною изувечена,
Народ повыкошен огнём.
Большевиками Русь повенчана
С нещадно бьющим Октябрём.
Повсюду ненависть и страх,
И крах грозит любому дому.
Лишь он, с отвагою в глазах,
Пел песнь любви всему живому.
О, Время, в кровь разбив уста,
Всё отдал людям дочиста.

14

Всё отдал людям дочиста
И до последнего листа
В любви, надежде был и вере
В свой миг последний в "Англетере".
Качается сомнений лодка,
Луна покойницки бела -
Петля, убийцы или водка
Поэта жизнь оборвала?
Ушёл он из земной обители,
Цветенье погасив лица,
Но вечно цвесть стихам пленительным,
Что им посажены в сердца.
К нему, любя неповторимого,
Иду тропинкой из Касимова.

15

Иду тропинкой из Касимова,
Несу цветы июльских дней,
Свет его слова негасимого
За далью лет нам всё видней.
Он вечно юный и в столетие!
Прекрасна в розовую рань,
За всех стихов золотоцветие
Гордись Есениным, Рязань!
Сражаясь с тьмою до конца,
Любил он Родину до боли.
Уйдя от отчего крыльца,
Он помнил дом родной и поле.
У милосердия моста
Всё отдал людям дочиста!

К Е С Е Н И Н У

Касаясь подоконников,
В сиреневую рань -
Идут цветы - паломники
К Есенину в Рязань.
Идут чистюли-неженки,
Как ходоки от нас,
От первого подснежника
До предосенних астр.
Хрупки и нежны путники,
Что людям так близки -
Фиалки, маки, лютики,
Ромашки, васильки.
И повилику с душицей,
И ландышей сердца,
Зовёт рожок пастушеский
Вихрастого певца.
Пройдут, не затеряются,
Через Мордву и Чудь,
Все злаки, что встречаются,
Они скликают в путь.
Трудна дорога длинная
И тропки нелегки.
В селенье Константиново
На берегу Оки.
Придут толпою зыбкою,
Головки преклонят
Пред скриплою калиткою
У дома в три окна.
В любую непогодину,
Когда приходит срок,
Плетёт цветами Родина
Есенину венок.
И в душах светозарному
Вовек не отсиять
За всё то несказанное,
Что он сумел сказать.

Е С Е Н И Н

Заря на розовом коне
Летит в поля безбрежные.
О, нашепчи берёза мне,
Есенинское, нежное.
На белой коже письмена
Корявые начертаны,
Я знаю: то о нём весна
Оставила отметины.
Среди рязанистых ракит
Темнеет пень, окошенный,
Как тот есенинский цилиндр
В траву поэтом брошенный.
А он, кудрявый и босой,
Весь солнышком обласканный,
Идёт, круша траву косой,
С частушкой хулиганистой:
"Девки бегали по льду,
Простудили ерунду,
А без этой ерунды
Ни туды и не сюды".
Прошёл и весело глядит
На травы, что повыкосил
На семь покосов впереди
Соседей константиновских.
Под кручей пенилась Ока
Серебряною скатертью.
И сердцу Русь была близка,
И сто шагов до матери.
В хрустально сделанных стихах,
До края полных чувствами,
Есенин чародей и маг
Для всех слывущих русскими.
Стоял он полный светлых дум.
О ласточках, не вороне,
А на меже лежал костюм,
Пошитый где-то в Лондоне.

ВЕСНА НА УЛИЦЕ ЕСЕНИНА

С погодой мартовской весеннею
Слабеют ветры и мороз.
Иду по улице Есенина
В тени есенинских берёз.

Здесь так высок настрой лирический
И так прозренье глубоко,
Что на былой Экономической
Стихи слагаются легко.

У тротуара приовражного
Ручей на камешках поёт,
От родника, из Яра Саржина,
Идёт с бидонами народ.